«Знаменитые преступления» Александра Дюма-отца, быть может, известны менее его романов, однако не менее значимы в его творчестве. Это собрание интригующих историй о знаменитых преступниках и преступлениях в европейской истории – от эпохи Возрождения до XIX столетия, от Англии до России – представляет читателю живописную и устрашающую картину яростных страстей и ярких событий. Вся человеческая мудрость заключается в двух словах: ждать и надеяться.
«Нет, этого не может быть! Это было бы слишком дико, неестественно, неправдоподобно! – И он почувствовал такую боль и такую ненужность всей своей дальнейшей жизни без нее, что его охватил ужас, отчаяние. «Что за черт! – подумал он, вставая, опять принимаясь ходить по комнате и стараясь не смотреть на постель за ширмой. – Да что же это такое…
Вампиры! Как в наш век электронных развлечений эти дракулы сумели стать хитом и моды и приколов молодёжи? Как средневековые страшилки преобразили наших желторотых юнцов в мистических готов? Но есть вопрос и поинтереснее. Как мог предвидеть такой поворот событий самый популярный рассказчик планеты, да ещё за полтора века до самого феномена? Поразительно современно. Будто вчера написано….
Причины и следствия
Михаил Андреевич Осоргин – выдающийся писатель русского зарубежья, как и многие другие русские люди его поколения, прошел через страдания, искусы, выдержал испытание войной, революцией. Позади остались годы сотрудничества с «Русскими ведомостями», работы в Книжной лавке писателей, борьбы с голодом в Комитете помощи голодающим, позади была Россия, единственная, страстно любимая, впереди – годы изгнания, освещенные чувством…
«Отрекомендовался он мне Серафимом Ежиковым. Лицо его было не без приятности. Правда, лицо это не было красиво, и черты его скорей поражали безобразием, чем правильностью, но от этого безобразия веяло глубокой симпатичностью. В разговоре он часто и внезапно краснел, причем лицо его получало выражение чрезвычайно приятной застенчивости и какого-то совершенно девичьего целомудрия…» Серафим Ежиков
От самых ранних сборников «Книги тысячи и одной ночи» сохранились лишь одиночные сказки, не входящие в «египетскую» редакцию и представленные в немногих рукописях отдельных томов «ночей» или существующие в виде самостоятельных рассказов, имеющих, однако, – разделение на ночи. К числу таких рассказов относятся наиболее популярные у европейских читателей сказки: «Алад-дин и волшебная лампа», «Али Баба и…
