Игрок. Записки из подполья — Федор Достоевский
На диске представлены произведения Федора Михайловича Достоевского «Игрок» и «Записки из подполья».
Похожие записи
Публицистические статьи — Константин Аксаков
«Община, этот высший нравственный образ человечества, является в несовершенном виде на земле. Христианство освятило и просветило общину, дотоле неясно сознаваемую или предчувствуемую народами. И община стала идеалом недосягаемым, к которому предстоит вечно стремиться…» Публицистические статьи
Уроки горы Сен-Виктуар — Петер Хандке
Петер Хандке – лауреат Нобелевской премии по литературе 2019 года, участник «группы 47», прозаик, драматург, сценарист, один из важнейших немецкоязычных писателей послевоенного времени. Тексты Хандке славятся уникальными лингвистическими решениями и насыщенным языком. Они о мире, о жизни, о нахождении в моменте и наслаждении им. Под обложкой этой книги собраны четыре повести: «Медленное возвращение домой», «Уроки…
The Other Wise Man — Henry Van Dyke
The Other Wise Man is a short novel or long short story by Henry van Dyke. It was initially published in 1895 and has been reprinted many times since then. The story is an addition and expansion of the account of the Biblical Magi, recounted in the Gospel of Matthew in the New Testament. It…
Сладкий яд города — Александр Грин
Для потомственного охотника в городе, где носят его «бобров и лисиц», всё «хуже ада», всё «устроено странно и малопонятно. Лгут, обманывают, смеются, презирают людей…» Сладкий яд города
Постоялый двор — Иван Тургенев
В «Постоялом дворе» умный, рассудительный, хозяйственный мужик Аким в одночасье лишается всего состояния по капризной прихоти барыни. Подобно Герасиму в «Муму», он уходит со двора, берет в руки посох странника, «божьего человека». На смену ему приходит цепкий деревенский хищник Наум. Такой «протест» нисколько не мешает грубой силе и далее творить свои неблаговидные дела. © Storytel…
Шах королеве — Евгений Маурин
«Заходящее солнце еще золотило вершины старых деревьев, но внизу, на дорожках векового парка, уже расправлял свои бархатные крылья ясный, теплый весенний вечер. И в этой прозрачной влажной полутьме все – и звуки, и формы – смягчалось, представляясь окутанным грезовой поэтической дымкой. Таинственно темнели недра аллеи, словно уходя в безвестную бесконечность, мохнатые дуплистые стволы деревьев казались…