«Воистину еврейки молодой Мне дорого душевное спасенье. Приди ко мне, прелестный ангел мой, И мирное прими благословенье. Спасти хочу земную красоту! Любезных уст улыбкою довольный, Царю небес и господу-Христу Пою стихи на лире богомольной. Смиренных струн, быть может, наконец Ее пленят церковные напевы, И дух святой сойдет на сердце девы; Властитель он и мыслей и сердец…»
Впервые повесть напечатана в журнале «Красная новь» в 1928 году с подзаголовком «Повесть об одной девушке». В 1934 году произведение было опубликовано в отдельном издании «Библиотека начинающего читателя», с существенными изменениями. В кратком предисловии к книге было сказано: «Гадюка», или, как сказано в подзаголовке, «Повесть об одной девушке», для настоящего издания заново просмотрена и отредактирована…
«Над университетским ботаническим садом прошумел мгновенный, крупный, теплый, весенний дождь. Червонное зарево заката сквозь гущу ветвей бросало на свежие газоны пурпурные, фиолетовые и лимонные пятна, которые двигались, качались и трепетали. Цветущие паникадила розовых каштанов разливали свой прекрасный, почти человеческий, но греховный запах, от которого у женщин раздуваются и вздрагивают ноздри…» Удод
«Мое дело целиком лежит на моих плечах. Две барышни с пишущими машинками и конторскими книгами в передней, моя комната с письменным столом, денежным ящиком, столом для совещаний, мягким креслом и телефоном – вот весь мой аппарат. Его так легко обозреть, им так легко управлять. Я совсем молод, и дела у меня сами идут. Я не жалуюсь,…
Дождь, открытые окна, молния разрывающее небо и она тихо улыбающаяся в темноте квартиры. Она просто хотела счастья, она любила, отдавая все, что у нее было, но любовь порой бывает излишне жестокой, оставляя после себя лишь воспоминания. Гроза
Проза поэта о поэтах… Двойная субъективность, дающая тем не менее максимальное приближение к истинному положению вещей. Валерий Брюсов – глазами Марины Цветаевой. Герой труда
«Большой, белый, двухэтажный американский пароход весело бежал вниз по Волге. Стояли жаркие, томные июльские дни. Половину дня публика проводила на западном наружном балкончике, а половину на восточном, в зависимости от того, какая сторона бывала в тени. Пассажиры садились и вылезали на промежуточных станциях, и в конце концов образовался постоянный состав путешественников, которые уже давно знали…
